АННОТАЦИЯ

С доисторических времен человек был ответственен за чтение времени, души мира. Но нет знания времени без видения неба. Видение неба, и в особенности ночного неба, звездного Урана орфизма, открывало перед человеком ограниченный горизонт его собственной бренности. И все же человеческая жизнь как бы вписана в стройный замысел высшего порядка, оставаясь при этом не чем иным, как фрагментом кажущегося «страдания» бытия. Те земные образы, которые донесли до нас мифы, имели свое происхождение в небе. Существует общая нить, объединяющая погружение Атлантиды, падение Фаэтона, описание Тартара и рекомендуемые Платоном территориальные деления полиса. Места райского упокоения, полеты голубей, блуждания в лабиринтах для нас — немые образы или, в лучшем случае, достойные отнесения в мир фантазии, но дело в том, что они представляют собой перевод на образный уровень ритма, великая музыка вселенной, которую как таковую может воспринять только бестелесная душа. Но метафизики пока нет. До драматического разрыва между космосом и внекосмическим миром, до того, как планета Сатурн превратилась в трансцендентного Бога, даже душа человека должна была вести себя согласно великой душе мира. Неумолимой судьбой души было вернуться по приказу Ананке к нотам небесных кругов. Потому что, говорит Платон, перевоплощенные души падают обратно на землю в виде звезд.

---

ЭНДРЮ БОКС